Ричард Сэпир - Китайская головоломка [другой перевод]
— Я даже не знаю, как отблагодарить вас! В номере действительно было душно.
— Всё в порядке, — сказала женщина, пытаясь высвободиться.
Ремо чуть-чуть нажал на её большие пальцы и пристально заглянул ей в зрачки. Она какое-то время избегала его взгляда, но ей всё-таки пришлось встретиться с Ремо глазами.
— Всё в порядке, — повторила она. — Я была рада помочь.
Её левая нога начала нервно постукивать по полу.
— Я хотел бы позвонить дежурному администратору и попросить, чтобы вас поощрили, — предложил Ремо.
— О нет, не надо. Не делайте этого! Это входит в стоимость обслуживания.
Женщина испытывала такое внутреннее напряжение, что, казалось, ещё немного, и чувства, которые она с трудом сдерживала, водопадом ринутся наружу. Ремо выпустил её. Она, конечно, даже не оглянется, покидая комнату, а сразу помчится туда, где её ждут.
Ремо они требовались все вместе. Он не хотел, чтобы в его номере находили потом трупы, не хотел никакого шума и паники в холле. А вот если он застигнет заговорщиков врасплох в их комнате и сделает всё аккуратно, тогда, возможно, стоит и перекусить. Ремо, между прочим, ничего не ел со вчерашнего дня.
Женщина неуклюже выскочила в коридор, с шумом захлопнув за собой дверь, и исчезла. Ремо выждал какое-то мгновение, а затем сообщил Чиуну:
— Ты знаешь, я сегодня не отказался бы от даров моря.
— Снайпер побывал в Синанджу, — сделал вывод Чиун.
— Да, я, тоже так подумал. Ты знаешь, я почувствовал, как он прощупывал нас сквозь портьеры. — Ремо взялся за ручку двери.
— Невероятно эффективно, — изрёк Чиун, — за исключением, конечно, тех случаев, когда этот способ невероятно неэффективен. Если жертва, а не стрелок, контролирует ситуацию. Начало этому, как тебе известно, было положено во времена лука и стрел.
— Ты ведь до сих пор не научил меня этому способу стрельбы.
— Если ты останешься в живых ещё несколько недель, я научу тебя, — пообещал Чиун. — А сейчас я отвлеку его, — предложил старик, осторожно раскачиваясь и как бы уклоняясь от длинной, медленно движущейся стрелы и дразня её.
— Спасибо, — поблагодарил Ремо, открывая дверь.
— Подожди, — остановил его Чиун.
— Да?
— Дарами моря мы питались вчера.
— Ну, сегодня ты можешь заказать овощи. Я же хочу омара.
— Мне бы понравилась утка. Утка, если её правильно приготовить, просто великолепна.
— Ненавижу уток, — возразил Ремо.
— Научись любить их.
— Ну, увидимся позднее, — закруглил этот спор Ремо.
— Всё же подумай насчёт уток, — стоял на своём Чиун.
ГЛАВА 13
Рикардо де Эстранья-и-Монтальдо-и-Руиз Гернер был уже мёртв, хотя и не подозревал об этом. Он положил своё любимое оружие на мягкую постель рядом с собой и сел в кресло у окна; холодный сентябрьский ветер пронизывал его до костей, а внизу жил своей обычной шумной жизнью Бостон.
Гернер вглядывался в улыбавшегося корейца, который продолжал сидеть в позе «лотос» в комнате через улицу. Гернер видел, как отдёрнулись шторы, хотя он почувствовал присутствие жертв ещё до того, как шторы были открыты, изучил «цели» и затем начал создавать звено, соединяющее пулю с головой цели.
Поначалу всё казалось легче лёгкого, между ним и целью существовал невидимый контакт, ощущались острые вибрации; ощущения эти были сильнее, чем когда-либо.
Цель разговаривала с Марией, затем Мария вышла, но сильное излучение, исходившее от корейца, потребовало, чтобы кореец был убит первым. Поэтому Гернер прицелился, наведя воображаемую стрелу, которой служила его винтовка, на жёлтый лоб, но промахнулся и снова прицелился; однако что-то мешало ему задерживать «стрелу» в нужном положении, он был не в состоянии сделать меткий выстрел, а просто водил стволом взад и вперёд. Он не мог понять почему. В руках у него была всего лишь винтовка, но на протяжении многих лет, с тех пор как он побывал в Синанджу, Гернер не использовал винтовку просто как оружие. Он служил в Северной Корее в качестве советника, посетил ту деревню и во время стрельбы был побеждён ребёнком. Они, правда, потом извинились за Мастера (старосту) деревни, которого не было на месте в это время, иначе тот продемонстрировал бы настоящую стрельбу. За смехотворно мизерную сумму денег они обучили его технике стрельбы.
Тогда он подумал, что они были глупцами. Но сейчас, глядя в оптический прицел своей винтовки, он понял, почему цена была столь низкой. Они не дали ему ничего, кроме фальшивой уверенности, а это означало его смерть, так как сейчас он встретился с Мастером, которого тогда, много лет тому назад, не оказалось на месте.
Гернер пытался прицелиться, как при обычном выстреле, но винтовка ходила ходуном у него в руках. Такого с ним никогда не случалось.
Он сосредоточился на пуле и её траектории, уведя прицел в сторону от раскачивавшегося корейца, а когда всё было настроено, нацелил воображаемую стрелу в голову жертвы, но головы на месте не оказалось, и пальцы Гернера задрожали.
Трясясь, он положил холодную винтовку на постель. Пожилой кореец, продолжавший сидеть в позе «лотос», поклонился и улыбнулся. Гернер согнулся в поклоне и в знак уважения сложил руки. Его главная цель исчезла из комнаты и, без сомнения, скоро окажется у его порога.
Гернер прожил неплохую жизнь, хотя, начни он её с виноградников, жизнь, возможно, приготовила бы ему что-нибудь получше, нежели сегодняшний бизнес. Конечно, то была ложь во спасение, и он понимал это. Он почувствовал, что должен помолиться. Однако это было так несправедливо! Наступало то, на что он сам напросился. Гернер ещё раз подумал, что вполне удовлетворён своей жизнью; он посадил виноградники и снял урожай, — разве можно требовать большего?
Поэтому сейчас он обратился к небу, к божеству на небе и поблагодарил его за все те блага, которыми довелось воспользоваться на земле. Гернер скрестил ноги, и затем в его мозгу мелькнула просьба: «Господь, если ты есть, даруй мне это. Чтобы не было ни рая, ни ада. Просто пусть всё кончится».
Дверь отворилась, вошла запыхавшаяся Мария. Гернер даже не повернулся.
— Ты разделался с ним? — спросила она.
— Нет, — ответил Гернер.
— Почему нет?
— Потому что он собирается разделаться с нами. В этом и состоит опасность нашей работы.
— О чём, чёрт возьми, ты толкуешь?
— Мы проиграли, Мария.
— Но ведь расстояние всего пятьдесят метров.
— С таким же успехом это могла быть Луна. Винтовка на кровати. Если хочешь, воспользуйся ею.
Внезапно дверь захлопнулась.
— Не нужно закрывать дверь, дорогая. Двери не остановят этих людей.
Мария запротестовала.
— Я не закрывала… — и затем Гернер услышал хруст ломаемой кости, звук падающего на кровать тела, которое тяжело ударилось о стену рядом с ним. Гернер покосился налево. Мария лежала в луже крови; кровь продолжала вытекать из её разбитого черепа, а волосы были по-прежнему неопрятными. Она, возможно, не почувствовала ничего, прощаясь с жизнью, очевидно, даже не видела рук, казнивших её. И в смерти тоже Мария выглядела чудовищно неухоженной.
Гернер снова обратился с просьбой к Богу, на этот раз он попросил, чтобы Марию судили по её намерениям, а не по делам.
— Привет, парень, как дела со снайперским бизнесом? — раздался голос сзади.
— Отлично, пока вы не вмешались.
— Бизнес есть бизнес, дорогуша.
— Если вы не против, прекратите, пожалуйста, болтовню и делайте то, зачем пришли.
— Ну, не следует уж так раскисать, приятель.
— Не в этом дело. Просто мне надоели мужчины. А сейчас, пожалуйста, делайте то, что вы должны.
— Если вы так не любите мужчин, почему тогда не стали придворным гофмейстером, приятель?
— Полагаю, что тогда спрос на них был несколько ограничен, — ответил Гернер, всё ещё не поворачиваясь на голос.
— Сначала парочка вопросов. Кто нанял вас?
— Она. Труп.
— На кого она работала?
— На какую-то коммунистическую группу. Точно я не знаю.
— Может быть, ответите точнее?
— Вряд ли смогу.
— Постарайтесь.
— Я старался.
— Постарайтесь получше.
Гернер почувствовал руку на своём плече, затем резкое нажатие, которое раздавило кость, нервы, затем ощутил чудовищную боль в правом боку и застонал.
— Постарайтесь получше.
— А-х-х-х. Это всё, что мне известно. У неё в сумочке семьдесят тысяч долларов.
— Хорошо. Я верю вам. Скажите, как готовят жареных уток в этом городе?
— Что? — спросил Гернер, поворачиваясь. Этим поворотом он и закончил свою жизнь. Вспышка в мозгу. И больше ничего.
ГЛАВА 14
Ремо ехал по нью-йоркскому Тру-уэй, следуя тем же маршрутом, по которому двигалась в своё время машина с генералом Лиу. Это была обычная современная, в американском стиле, развязка шоссейных дорог с обилием вводящих в заблуждение дорожных знаков. Знаки находились на высоте семи с половиной метров над уровнем шоссе. Для того чтобы найти нужный знак, требовалось просмотреть их все.
